Отец – Пётр Миронович. Воспоминания о войне.

Рассказывает Виктор Петрович Мяукин


Я родился 25 декабря 1931 года в селе Песчанка Земетчинского района Пензенской области. В семье был пятым ребёнком. Старшая сестра Катя была 1920 года рождения, Аня – 1922, Маша – 1924, Саша – 1926. Родители – Петр Миронович и Евдокия Фёдоровна…

1941-45 годы – Великая Отечественная война. Отец, две сестры – Катя и Аня, брат Саша – на фронте.

Екатерина Петровна Мяукина – участница Великой Отечественной войны, санинструктор
Сёстры – Анна и Мария Мяукины

Маша в 1943 году поступила в ЛИИЖТ – Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта. Вступительные экзамены сдавала в Москве, училась в Алма-Ате (Казахстан), куда был эвакуирован институт; с 1944 года после прорыва блокады ЛИИЖТ вернулся в Ленинград. Так что военные годы прожил в Земетчино вдвоём с матерью. От голода и холода спасали корова и печка. С 10-летнего возраста знал, что такое заготавливать сено, дрова…

Прибалтийский фронт, справа Анна Мяукина

С разных фронтов приходили письма – треугольные конверты. Отвечал на них.

Письмо, а это лист бумаги, сложенный в треугольное образование, доходило до фронта за три-четыре дня, и если на него был ответ сразу, то за три-четыре дня оно возвращалось в Земетчино. Это надо же, как работала почтовая связь! Треугольник с обозначением всего лишь номера полевой почты и фамилии находил адресата всего за три дня! Ведь фронты были разбросаны на тысячи километров, они находились в постоянном движении, войсковые части меняли дислокацию. Помню, в один день Москва дважды салютовала освобождение в течение одних суток двух городов – Орла и Белгорода. Потом войска двигались по Восточной Европе, но всегда при этом письма приходили вовремя!

…В 1943 году связь с отцом прервалась на восемь месяцев – он находился в окружении под Харьковом, село Екатериновка. Хорошо запомнилось несколько моментов из писем с фронта. Отец писал о том, что у него состоялась встреча с дочерью Катей во время форсирования Днепра, когда объединились два  Украинских  фронта, в которых они находились. Он – старший сержант, исполняющий обязанности командира взвода связи, она – санинструктор.

Александр Мяукин – старший брат

Старший брат Саша писал, как за ним однажды охотился немецкий самолёт «мессер», когда он вёл автомашину. «Мессер» сделал несколько заходов. Машину всё-таки разбомбил, но Саше удалось в последний момент выпрыгнуть из неё и спастись. В таких случаях я на эти письма реагировал «салютом» – 21-м ударом молотка в пол.

В конце войны, когда мы шли по Восточной Европе, войскам разрешили направлять домой посылки определенного веса – восемь килограммов. Это трофеи – одежда, обувь и прочее.

В Земетчино каждый день из багажного вагона пассажирского поезда разгружали посылки, и некоторые земетчинцы получали их не по одному разу. Однажды мать попросила меня написать отцу письмо под её диктовку. Говорит, пиши: «Дорогой отец! Мы живём хорошо,  у нас всё в порядке, но Виктор бегает на улице босиком и не знаем, в чём пойдёт в школу и т.д.». Я, дурак, всё так и написал, тем более, что всё это соответствовало действительности.

Вскоре мы получили посылку с тремя парами новенькой чешской обуви на толстой подошве. На посылке значилась фамилия отправителя – какого-то Жукова. Я потом спросил у отца, почему он раньше не отправлял посылки и почему отправителем значился какой-то Жуков. Он разъяснил мне, что отправлять посылки было некогда, всё время с боями шли вперёд, но когда получил моё письмо, то первым делом в городе Брно (Чехословакия) с боем захватили обувной магазин. Говорил, что бой был не из лёгких, можно было и не уцелеть… А фамилия Жуков была потому, что ему самому некогда было отправлять посылку, и он попросил это сделать своего товарища Жукова, который шёл вторым эшелоном. А дураком-несмышлёнышем я был потому, что писать такие письма на фронт нельзя, можно грех на душу взять. Хотя и мать можно было понять, потому что ей было обидно, что все получают посылки, а мы нет. Потом мы получали посылки и от отца,  и от Саши, одну получила Маша в Ленинграде.

В августе 45-ого года мы получили треугольный конверт от отца, на обратном адресе стояла надпись: «Проездом. Москва». Я решил, что отец возвращается домой и, не распечатывая конверта, стал салютовать молотком. Но когда распечатал письмо, оказалось, что отец едет проездом через Москву на новый фронт – войну с Японией. Стало быть, салютовал я напрасно.

Отец – Пётр Миронович Мяукин в годы войны

Отец вернулся из Маньчжурии после капитуляции Японии. За время войны он был четырежды ранен, дважды контужен, трижды пребывал в штрафных ротах. В письмах он писал, что награждён пятью боевыми орденами, но приехал только с двумя – Орденом Славы III степени и Орденом Отечественной войны II-ой. На мой вопрос: «А где остальные?», – ответил, что представляли ещё к трём, но поскольку всё время был на передовой, ордена до него не дошли.

Отец, в отличие от матери, православной христианки, не скрывал своих атеистических убеждений. Был настоящим коммунистом. Несмотря на то, что находился несколько месяцев в окружении, трижды попадал в штрафные роты, сохранил свой партийный билет. Много читал, хорошо разбирался в политике, после войны осуждал Сталина за отстранение Жукова. Но когда после смерти Сталина Хрущёв развенчивал культ личности, осуждал Хрущёва.

Отец – Пётр Миронович Мяукин

Отец любил стихи Есенина. У меня сохранилась записная книжка, где он, будучи у меня в гостях в Петрозаводске в 1972 году, на 76-ом году жизни, переписывал стихи Есенина. Записи обрываются на стихотворении «Клён ты мой кудрявый, клён заледенелый…».

Пётр Мяукин в первом ряду справа. Москва. рабфак. В центре – депутат Моссовета односельчанин Коровяков.

Большим поклонником Есенина был и мой родной дядя, брат матери – Московкин Владимир Фёдорович. Участник Великой Отечественной войны, после Победы, он работал председателем колхоза в селе Песчанка. В 1949 году ему удалось оставить колхоз и перебраться в Москву. Умер он в Москве в 1994 году на 96-ом году жизни. До конца своей жизни он читал Есенина. Любимым его, можно сказать, коронным номером было стихотворение «Ты жива ещё, моя старушка, жив и я, привет тебе, привет…». Так что мою любовь к Есенину можно объяснить наследственным свойством. Генетика! Как говорят, «гены пальцем не раздавишь».

Отец после войны, если он выпивал лишние сто граммов, любил петь украинские песни: «Распрягайте, хлопцы, кони» и т.д. Сказывалось, что он всю войну прошёл в составе  Второго Украинского фронта до Праги, и среди сослуживцев там было много украинцев.  Было у него желание побывать в селе Екатериновка, что под Харьковом, где он находился в окружении восемь месяцев, но так он туда больше и не выбрался.

Мой отец – Мяукин Пётр Миронович

На долю поколения моего отца выпала сложнейшая судьба России в ХХ веке.

Родился он в 1897 году в Пензенской области, в семье потомственных кузнецов – выходцев из города Шацка Рязанской области. Унаследовал ремесло от своих прародителей. С 1916 года – участник Первой мировой войны, в 1918 году трудился молотобойцем на строительстве Октябрьской железной дороги на мурманском направлении в районе Кандалакши.

1919 год – возвращается на родину в своё село Песчанка и принимается за кузнечное дело. 1929 год – сдаёт в колхоз кузницу и вступает в ряды ВКП(б). Его отправляют в Москву на восьмимесячную учёбу, так называемый рабфак, где из рабочих и крестьян готовили специалистов народного хозяйства.

В отличие от матери, – православной христианки, отец был воинствующим атеистом.

Я не раз задумывался, почему отец, в общем-то, состоятельный в селе человек, так называемый середняк, который мог прокормить своим востребованным всегда на селе трудом человек, сильный по характеру, принял линию большевиков в области религии. Видимо, в основе этого решения была несправедливость в отношении народа со стороны власти, которую поддерживала церковь.

1941-1945 годы – Великая Отечественная война. Отец – старший сержант, всю войну исполнявший обязанности командира взвода связи, прошёл боевой путь от Сталинграда до Праги. Четырежды раненый, дважды тяжело контуженный, трижды побывавший в штрафных ротах, побывавший ещё и в Маньчжурии на войне с Японией, вернулся домой победителем с боевыми наградами и сохранившимся партийным билетом. Он был настоящим убеждённым коммунистом.

В 1942 году восемь месяцев находился в известном окружении под Харьковом. Немцы после достигнутого успеха продвигались вперёд, а он остался в селе Екатериновка работать в сохранившемся колхозном хозяйстве.

  • Что умеешь делать? – спросил у него председатель колхоза.
  • Могу писать бумаги, готовить документы…
  • Таких людей у нас и без тебя достаточно. Что можешь ещё?
  • Работать кузнецом.
  • Тогда ты нам дюже нужен. Будешь ковать лошадей и всё прочее.

Через восемь месяцев отец перешёл линию фронта и влился в подходившие наши части. После войны что-то его тянуло в эти места, но так он и не собрался. Войну  прошёл вместе с украинцами, а потому после войны любил петь украинские песни: «Распрягайте, хлопцы, кони… А я пиду…» и другие. Ну, а если приходилось выпивать лишние сто грамм, то во сне воспроизводил сложные ситуации на передовой и орал: «Мать-перемать! Вперёд! Назад! Огонь!», произносил украинские фамилии. На войне русские, украинцы и другие народы воевали в едином братском строю. Даже в страшном сне они не могли представить, что когда-то Союз Советских Социалистических республик канет в прошлое, а дружба даже славянских народов даст трещину.

Имея четыре класса образования, отец хорошо разбирался во всех хитросплетениях политической жизни. Помню, как он после войны, несмотря на строгость того времени, в узком кругу осуждал Сталина за принижение роли Жукова в Великой Отечественной войне. Жукова высоко ценил и не сдавал. А вот когда Хрущёв разоблачал роль Сталина, отец резко и крепко осудил Никиту за это и за все его волюнтаристские кукурузные выходки. На мой взгляд, история показала правоту моего отца.

Я благодарен отцу и Советской власти, которые дали мне, парню из провинции, возможность после окончания школы поступить на юридический факультет Ленинградского университета, окончить его и быть адекватно востребованным в жизни.

От отца я унаследовал любовь к жизни, к борьбе, к тому, чтобы иногда плыть и против течения. А ещё я унаследовал от него любовь к Есенину – он был и остаётся моим любимым поэтом.

Я считаю, поколение отца достойно вынесло все тяготы, все испытания жизни. Если бы они дожили до нашего времени, они никогда бы не позволили горе-политикам, выскочкам типа Горбачёва, Ельцина, Шеварднадзе,  Яковлева и их сообщников развалить Советский Союз, разрушить социализм, порушив таким образом итоги Великой Отечественной войны.

Г.К. Жуков в своих воспоминаниях пишет: «Столько жизней отдано за Победу, что если вы не сохраните её результатов, потомки вас проклянут». И мы заслуживаем проклятий, а поколение моего отца заслуживает всяческого уважения.

Пётр Миронович Мяукин. Прага. снимок сделан в День Победы.
Мария (Мяукина) Милова – старшая сестра

Елена Мяукина: 

” Мой дед – Пётр Миронович Мяукин – запомнился мне незаурядным и сильным человеком. В деревне все его уважали, приходили советоваться. Он был не только первоклассным мастером-кузнецом, но и настоящим воином, защитником. Воевал с первых и до последних дней всю Великую Отечественную и День Победы 13 мая 1945 года встретил в Праге; а затем прошёл и войну с Японией.

Дед не любил вспоминать о войне, да и не говорил о ней, от наших вопросов в основном увёртывался, даже награды показывать долго не хотел… Пожалуй, ему больше нравилось любоваться своим яблоневым садом, гордился им очень. Каждый год по осени присылал нам в Петрозаводск посылки с яблоками”…

Анатолий Иванович и Анна Петровна (Мяукина) Бекетова